Имперская Окраина - Страница 79

Итак, диспозиция следующая. Изрезанная оврагами равнина, которую рассекает замерзшая река с глинистыми берегами высотой в полтора-два метра. Есть небольшой мост и переправа. На одном берегу форт Илик, а на другом хутор в четыре десятка дворов, в котором до недавнего времени жили бывшие ваирские пираты, в поселении невысокая дозорная вышка, а за ним перекресток. Вокруг леса, в которых множество волчьих ям, капканов, натяжных самострелов и партизаны Текки. Противник планирует взять укрепление, ворваться в пределы герцогства, разгромить конные отряды из оперативного резерва, которые в случае опасности обязаны поспешить на помощь форту, и начать уничтожение всего до чего только доберется. Ничего сложного. Наш с герцогом план тоже не содержал в себе гениальных прозрений и был очевиден. Мы отдаем противнику хилое укрепление, которое нельзя удержать. Встречаем Океанских Ястребов, которые все так же идут в авангарде, и по боковой дороге под присмотром наших партизан, через укрепление в пятнадцати километрах левее, выводим их обратно в пустоши. Ну, а затем дожидаемся Горных Орлов, Полярных Сов и Черных Соколов. Враг втягивается в теснину между лесами, начинает переправу через реку, и тут появляемся мы. Северяне окружаются со всех сторон и замыкаются в большое кольцо, после чего противник уничтожается.

Что же касается сил двух противоборствующих сторон, то без учета Океанских Ястребов и дикарей Дючина против нас девять тысяч воинов, треть из которых всадники, и примерно сто тридцать шаманов. Ну, а мы могли выставить пять с половиной тысяч пехотинцев, моих оборотней, немногим более двух тысяч всадников и девяносто чародеев. Противник атакует, а мы в обороне, так что формально силы равны. Однако мы на своей земле и инициатива в наших руках. Поэтому реально сборная армия герцога Куэхо-Кавейр была сильнее войска Обница, который вряд ли ожидал того, что Ферри Ойкерен и Ратэрэ Дючин покинут его.

Наступил полдень. Отряды герцога, партизаны, наемники и моя Северная бригада еще утром заняли исходные позиции. Ястребы нас не обманули и поступили именно так, как было условленно, хотя Гай в этом сомневался до последнего, и это правильно, ибо он не знал про ламию и лично с Ойкереном не общался. Но все прошло хорошо. Сохранившие верность богине Кама-Нио нанхасы захватили пустой форт, доложили Обницу о том, что они его взяли, нейтрализовали шпионов и ведомые проводниками скрылись в лесу, а основные вражеские силы втянулись в горловину между лесными чащобами и пошли на прорыв.

Мы с герцогом и бароном Хиссаром наблюдали за приближением противника с дозорной вышки на хуторе, вокруг которого и стояли наши отряды. Черная линия на фоне белого поля быстро приближалась к реке, и казалось, что северян не тысячи, а десятки тысяч. Впереди мчались всадники на лосях, за ними и по флангам скакали бойцы на оленях, а позади на санях и лыжах двигалась пехота. Зрелище, конечно же, красивое, впечатляющее и несколько завораживающее. От такого сердце начинает колотиться чаще, и поджилки трясутся, а слабые люди думают о бегстве и спасении. Да и нам троим, честно говоря, тоже было не по себе. Но в чем главное отличие сильного человека от слабака? Мужественный боец умеет удерживать свои страхи под контролем, а трус позволяет им управлять собой. А раз мы причисляем себя к сильным людям, значит, держим все чувства в узде и используем их с пользой.

Впрочем, перехожу к битве. Что и как делать каждый наш отряд знал заранее. Связь обеспечивали маги. Боеприпасов: энергокапсул, стрел, дротиков и арбалетных болтов хватало. В хуторе находилось около двадцати станковых стрелометов и несколько мощных разборных баллист. Люди были сыты и бодры, а командиры уверены в победе, и как говорил Александр Васильевич Суворов: «каждый солдат знал свой маневр». Так что к кровопролитию с нашей стороны все было готово. А вот северян ждал неприятный сюрприз. И как только головные дозоры вражеской армии вторжения переправились на наш берег Илика и увидели перед собой ровные ряды ощетинившейся длинными копьями агнейской пехоты, всадники на сохатых остановились.

Покрывало тишины повисло над полем предстоящего сражения. И в этот момент все зависело от того, что предпримет командующий вражеского войска. Отдаст приказ отступать, и тогда он прорвется через не очень сильный заслон из партизан и нескольких магов в своем тылу, которые только-только выходят на дорогу и к опустевшему форту, и вырвется в Мертвую Пересыпь. Или же прикажет наступать, потеряет в бесплодных атаках время и воинов, и потерпит поражение. Что он выберет? Этот вопрос задавал себе каждый офицер нашего войска, который имел понятие о том, что здесь и сейчас происходит. Минуты тянулись медленно и сменяли одна другую. Напряжение нарастало, и молодой сюзерен, который находился рядом со мной, ударил по деревянному поручню перед собой и выдохнул:

— Уркварт, почему он медлит!? Почему Обниц не наступает!?

Вопрос был риторическим и я промолчал. Ну, не знаю я, что творится в башке Халли Обница. Не знаю. И тут нанхасы сами ответили герцогу.

От реки прозвучал боевой рог. Тягучий гнусавый звук прокатился над окрестными полями и лесами, и не успел он окончательно раствориться в морозном воздухе, как северяне стронулись с места. И они двинулись прямо на боевые порядки нашей пехоты.

— Получилось Уркварт! Получилось! — радостно выкрикнул молодой герцог. — Они сами идут в ловушку! Обниц решил, что он сильнее нас!

— Да, — вот с этим я мог согласиться и, отвернувшись в сторону, посмотрел на отряды моей Северной бригады, которая находилась в резерве и стояла в роще за хутором, и ни к кому конкретно не обращаясь, еле слышно прошептал: — Тяжелый день будет.